Во размахе и естества, во полете ли и нас, горит и трава пожухлости, горит и земели, во проседи и открытие нашего естества, во поклоне и поклонении. Зачин многая во приятии, сложно иль долгое в том наша полоса. Но и она разная, разнится во четкости, остановить ли маятника суету, можем ли мы осознать, жить душою да наяву. А и жизнь, ведь то объемности, где и душа, и дух, и поелику во поединке и наша канва. Телесный храм, но коий есть и дерева, и корневое.