Двадцатый век с полным основанием можно считать веком археологических открытий.  К последним — крайне редким — событиям науки относится открытие Аркаима и «Страны городов» в Южном Зауралье, на самом пограничье Азии и Европы.

Здесь, у восточных склонов Уральских гор, была обнаружена группа укреплённых поселений рубежа III-II — начала II тыс. до н.э. Укреплённым центрам сопутствуют могильники, неукреплённые селища,  производственные площадки и медные рудники. Укреплённые поселения Южного Урала древнее гомеровской Трои на пять-шесть столетий. Они современники первой династии Вавилона, фараонов Среднего Царства Египта и крито-микенской культуры Средиземноморья. Время их существования соответствует последним векам знаменитой цивилизации Индии — Мохенджо-Даро и Хараппы.

Территория распространения поселений получила условное название «Страна городов». Она протянулась на 350 км с севера на юг и примерно на столько же — с запада на восток. «Страна…» охватывает сложный в ландшафтном отношении район: от предгорий долин Урала (зауральский пенеплен) до равнинных просторов Западной Сибири.

С административной точки зрения — это юг Челябинской области и прилегающие районы восточного Оренбуржья, Башкортостана и Северного Казахстана. «Страна…» занимает водораздел Урала и Тобола. Здесь почти смыкаются воды Европы и Азии, Каспия и Северного Ледовитого океана. Этот регион всегда был перекрёстком исторических дорог. На всём протяжении человеческой истории здесь сосуществовали и взаимообогащались культуры угорских, индоевропейских и тюркских народов.

В пределах «Страны городов» насчитывается 20 укреплённых центров, каждому из которых соответствует от одного до трёх некрополей и несколько неукреплённых поселений. Расстояния между двумя одновременно существовавшими центрами составляло 40-60 км. Таким образом, условный радиус одного земельного округа равен 20-30 км, а средняя площадь округа составляет около 2000 км². Площадь одного укреплённого поселения в пределах оборонительных стен составляла от 8 (Исиней I) до 34 тыс. квадратных метров (Черноречье). По размерам аркаимский «город» можно сопоставить с «дворцами» минойской цивилизации II тыс. до н.э. Так, площадь одного из ярких памятников — Кносского дворца на Крите — составляла 16 тыс. м².

Несмотря на небольшие размеры, укреплённые центры можно называть протогородами. Употребление понятия «город» по отношению к укреплённым поселениям аркаимско-синташтинского типа, конечно, условно. Однако их нельзя считать просто поселениями, так как аркаимские «города» отличают мощные оборонительные сооружения, монументальность архитектуры, сложные системы коммуникаций. Вся территория укреплённого центра предельно насыщена планировочными деталями и глубоким содержанием, она очень компактна и тщательно продумана. С точки зрения организации пространства, перед нами даже не город, а некий «сверхгород».

В планировочном решении протогородов ведущую роль играют геометрические символы: овал (яйцо), круг и квадрат (прямоугольник). Очевидно, что в аркаимских сообществах геометрическая символика определяла все смыслы ритуального и бытового существования. С ведущим геометрическим символом, вероятно, был связан и выбор места для строительства поселения, и, возможно, форма всего земельного округа, геометрический контур его границ.

Жёсткая планиграфическая сетка в организации внутреннего пространства «города», его архитектура и коммуникации как бы замкнуты на себя. Сущность «города» отгорожена от всего мира. Однако, одновременно она обращена и во внешнее пространство. Аркаимцы помещают свой «город» в ландшафт, организованный самой природой, добиваясь согласия с человеческими представлениями о соотношении среды обитания и Вселенной.

Все укреплённые центры занимают ровные сухие площадки по берегам небольших степных рек, редко озер. Эти участки обязательно вписаны в какие-то границы, обозначенные природой. Обычно они окружены водными протоками или прогибами старых русел, которые вода заполняет во время весенних паводков. В случае, если прогибы русел не полностью оконтуривали жилую площадку посёлка, сооружали специальный канал, который соединял русла и создавал замкнутую водную систему. И в наше время в период весенних половодий площадки многих аркаимских поселений возвышаются, как острова, над водной стихией.

Поселения аркаимского типа отличаются друг от друга не только общими планировочными решениями при ведущих геометрических символах. Они отличаются также по разному количеству одновременно функционирующих стен и рвов, по наличию или отсутствию замкнутых внутренних укреплений («цитадели», «акрополя») или сооружений на центральной площади.

Планировочные решения «городского» пространства диктовали свои особенности сооружения входов, фланкирующих[1] и привратных[2] башен «города», расположения жилищ относительно оборонительных стен, а также создавали свою специфику в системе коммуникаций (организация ливневых потоков, перемещение людей и так далее). Однако независимо от того, какой план содержит в себе «город», в архитектуре и строительной практике различных укреплённых центров содержится столько общих черт, что не возникает никаких сомнений, что «Страна городов» отражает единый этнокультурный мир. На археологических данных это единство можно наблюдать в строительных материалах (кирпичах, блоках), в технологиях (глиняных заливках, каменных кладках), в традиции планировки жилого пространства аркаимского дома, в деталях бытовых сооружений, архитектурных модулях и, вероятно, в системе мер.

---

[1] Фланки́рующее сооруже́ние — фортификационное сооружение, ведущее огонь вдоль фаса укрепления или вдоль препятствия. Применялись во избежание возникновения мёртвых зон, то есть зон, которые нельзя обстрелять ни из какой точки оборонительного сооружения. К фланкирующим сооружениям можно отнести капонир, равелин, бастею, бастион и др.

[2] Привратные башни – трёхэтажные, с амбразурами в верхних этажах и бойницами в нижних. Верх башен превращён в боевые площадки с зубцами – мерлонами.

---

Оборонительные укрепления «Страны городов» поражают своей монументальностью и сложностью. Толщина основных стен по основанию составляет 5-5,5 м. Толщина дополнительных стен или стен цитадели — 2-3 м. Стены сооружали из крупных глинобитных блоков и частично облицовывали камнем. Обычно в основе стеновых конструкций находятся бревенчатые срубы или две продольные деревянные стены, связанные поперечными брёвнами. Промежутки между стенами заполняли жидким фунтом (заливкой) либо сырцовыми блоками. Снаружи деревянные стены-срубы обмазывали глиной, облицовывали сырцовыми блоками, иногда в сочетании с камнем.

Реконструируемая высота бревенчато-грунтовых сооружений составляет около 3,5 м. Судя по сохранившимся откосам оснований стен, ширина верхних платформ оборонительных стеновых конструкций была равна 3-4 м. На платформе располагалась деревянная стенка, которая играла роль бруствера[1] или парапета[2] и служила, вероятно, в качестве щита для людей, обороняющих крепость. Бруствер позволял с удобных позиций вести обстрел впереди лежащей местности. Перед оборонительной стеной проходил ров, стенки которого закреплялись деревом, сырцовой кладкой и плетнем, обмазанным глиной. Глубина рва составляла 2-3 м при ширине от 4 до 6,5 м. Ров предназначался для усиления защитной мощи стены и как бы увеличивал её высоту.

---

[1] БРУСТВЕР, -а, м. Земляная насыпь на наружной стороне окопа, траншеи.

[2] Парапет — ограда (невысокая стенка), перила вдоль чего-либо, загородка, предохраняющая от падения. Невысокая стенка, ограждающая кровлю здания, террасу, балкон, набережную, мост и тому подобное.

---

Планировочную структуру Аркаима составляли: центральная площадь, два кольца оборонительных сооружений, два круга жилищ и кольцевая улица, совмещённая с ливневой канализацией.

Сердцевиной планировочной структуры являлась площадь. Форма её полупрямоугольная, размеры — 25×27 м, углы обращены по сторонам света. Это ровная, хорошо утрамбованная площадка с центральным кострищем. Вероятно, здесь собирались горожане для решения насущных проблем, здесь проходили какие-то ритуальные действа. Наверняка зрители этого действа собирались на крышах домов, окружающих площадь. И тогда кровли жилищ цитадели превращались в огромный амфитеатр, куда могли вместиться все обитатели посёлка.

Внутреннее кольцо фортификационных сооружений (стена цитадели) имело диаметр 85 м. Оно было, вероятно, приспособлено для астрономических наблюдений. По своим параметрам стена цитадели близка кольцу менгиров Стоунхенджа (Англия) — древнейшей обсерватории Старого Света.

Внутри оборонительных стен зафиксированы остатки помещений и ниш. В эти помещения можно было попасть из жилых домов.

Раскопки на поселении Аландское — ближайшем соседе Аркаима — значительно дополняют картину: здесь, во внутристенных помещениях, обнаружены открытые водоводы в желобах и небольшие бассейны для воды. На этом же поселении исследованы отрезки труб, сделанных из дерева и бересты и обмазанных глиной. Судя по зафиксированному отрезку вертикальной разводки, трубы предназначались для сбора дождевой воды с кровель и транспортировки её в какие-то особые водоёмы.

Во внешнем круге посёлка Аркаим хорошо выделяются четыре радиальные стены. Они делят внешнее кольцо жилищ на четыре сектора и соответствуют четырём входам в поселок. Входы ориентированы по сторонам света с небольшими отклонениями, главный вход обращён на запад. Конструкции входов отличались особой сложностью. Только левые «ворота» главного входа напрямую выходили на круговую улицу поселка и имели ширину 5-6 м. Остальные входы представляли собой лабиринты, сооружённые внутри массивных радиальных стен. Длина лабиринтов — до 20 м, они начинались за пределами посёлка и выводили к круговой магистрали внешнего жилого кольца.

Проникнуть в поселок через тайные лабиринты входов, преодолевая значительное расстояние в сплошной темноте, безусловно, было опасным предприятием для чужака. На поселении Аркаим с помощью геофизических методов и археологических раскопок выявлено 66-67 жилищ, из которых раскопано 29. Во внешнем кольце было 39-40 жилых сооружений, во внутреннем — 27. Жилища располагались по кругу, имели в плане трапециевидную форму, площадь построек составляла 110-180 м².

Ширина жилых сооружений равна 6-8 м, длина — до 20 м. Дома пристраивались вплотную друг к другу и имели общие длинные стены. Окон у таких домов быть не могло. Свет лился с потолка из специально сделанных проёмов и «фонаря», который возвышался над кровлей над хозяйственным отсеком. Интересно, что при раскопках не было обнаружено ни одного проёма в длинных смежных стенах — двери к соседям отсутствовали. Жилища имели только два выхода: один — наземный — в короткой торцовой стене, другой вёл по лестнице на кровлю со стороны противоположного торца. Здесь же иногда фиксируются проёмы в стенах, через которые можно было попасть из жилища во внутренние помещения оборонительной стены.

По своему функциональному назначению в каждом жилом доме можно было выделить несколько зон. Почти все жилища начинались с небольших двориков, где располагались печь и яма со стоком в ливневую канализацию. Далее, через две-три ступеньки человек попадал в дом и шёл по коридору, по обе стороны которого расположены небольшие помещения для отдыха малых семей. В этих помещениях могли располагаться только нары (сохранились обугленные фрагменты столбов с пазами, в которые, вероятно, вставляли жерди настилов), здесь полностью отсутствуют очаги и какие-либо хозяйственные сооружения.

Примерно одну треть дома занимало помещение для общих сборов семьи и хозяйственной деятельности. В общем отсеке располагались: колодец, колодец-холодильник (хозяйственная яма, погреб), металлургические печи, печи общего назначения. В одном из углов этой площадки находился камин, в противоположном — лестница на кровлю (верховой выход). У торцовой стенки фиксируются скопления керамики, часто археологически целые сосуды. Вероятно, именно это место было особенно значимым при ритуальных церемониях.

В основании каждого камина обязательны жертвенники из черепов и других костей домашних животных. Интересны жертвенники, которые сооружались на днищах колодцев. Они состояли из обугленных нижних челюстей коров и баранов, копыт крупного рогатого скота. Стенки колодцев закреплялись деревянными клиньями и плетнём.

Отмечу, что центральные могильные ямы (их обычно две) представляли собой значительные по размерам склепы, в которые подхоранивали умерших в течение какого-то достаточно длительного промежутка времени. Рядовые погребения располагались в небольших одиночных ямах вокруг центральных склепов.

В могилы клали керамические сосуды, бронзовые топоры-тёсла, серпы, иглы и шилья, гарпуны. Среди предметов вооружения — каменные и бронзовые наконечники стрел, копья, боевые топоры. Интересно, что наряду с  предметами власти — каменными булавами — в могилах иногда встречаются предметы, связанные с деятельностью металлурга: песты для дробления руды, наковальни, литейные формы.

В центральных склепах можно обнаружить остатки двухколёсных колесниц, иногда с погребениями лошадей и предметами конской сбруи. По общему признанию ученых, это древнейшие в мире боевые колесницы с конской тягой. В науке хорошо известно, что все детали, связанные с колесницами, имеют индоиранское происхождение.

Синташтинско-аркаимские могильники считаются одними из самых богатых погребальных комплексов в степной-лесостепной Евразии в эпоху бронзы. Однако, они поражают не только наборами вещей, но прежде всего архитектурной сложностью могильных сооружений и многочисленными жертвоприношениями домашних животных. Без преувеличения можно сказать, что на одном могильном поле в ритуальных целях захоранивалось целое стадо, состоящее из лошадей, коров, мелкого рогатого скота. Иногда в жертвенниках встречаются кости диких животных: бобра, сурка, лисицы, кабана.

Сложение «Страны городов» — это одновременно формирование степного многоотраслевого хозяйства. Оно базировалось на отгонно-придомном скотоводстве при некотором внимании к земледелию, почти полном забвении охоты, но с сохранением традиций рыболовства. Особая роль в функционировании стада принадлежала лошади.

Мощная медно-рудная база зауральского пенеплена[1] и достижения в области металлургии создали основу для стремительного хозяйственного освоения края и развития военного дела. Изобретение колесницы и жёсткой узды с использованием костяных псалиев[2] с шипами определили военные успехи аркаимцев, их способность к миграциям, престижность «касты» воинов-колесничих и их лидеров. В территориальных рамках «Страны городов» колесничество обеспечивало оперативную охрану пастбищных угодий и защиту скота. Для боевых колесниц были необходимы специально обученные лошади, что стимулировало степняков к накоплению навыков коневодства и целенаправленному разведению нужных пород. Анализы костных остатков показывают, что в степях Южного Урала в синташтинское время разводили лошадей, пригодных к запряжке, а также пригодных под верх и под вьюк. Не исключено, что коневодство «Страны городов» носило товарный характер (Л.Л. Гайдученко).

---

[1] Зауральский пенеплен — холмистая равнина, расположена на месте древних хребтов восточной части Урала.

[2] Псалий – это костяная, роговая или металлическая деталь конского снаряжения, используемая как средство управления лошадью путем воздействия на губы, углы рта и щеки животного, а также в качестве распределителя ремней оголовья.

---

В обменной торговле в качестве экспорта широко использовался металл и изделия из него, возможно, колесницы и конская упряжь. Импортировался прежде всего крупный рогатый скот.

Ряд отраслей хозяйства — архитектура, строительство и ремонт «городских» сооружений, водоснабжение, горное дело и металлургия, изготовление колесниц, коневодство, выезд лошадей и другие — требовали специализации целых групп или отдельных членов коллектива.

Экономика «Страны городов» давала возможность получать значительный прибавочный продукт, который вкладывался в строительство фортификационных систем, плотин, водотоков, в храмово-погребальные сооружения и культовую деятельность.

Культурные и этногенетические потоки, сконцентрированные на малой и плотно населённой площади «Страны городов», дали тот необычайный взлет мифологического мышления и ритуальной деятельности, которые зафиксированы археологически в поселенческой архитектуре, фортификации и погребальных сооружениях. Вероятно, в этих условиях были рождены и устно зафиксированы древнейшие сюжеты «Авесты» и «Ригведы».

Синташтинское общество носило эгалитарный[1] характер. Возможно, оно не имеет прямых аналогов. Условно его можно охарактеризовать как «среднемасштабное» общество, которое, однако, значительно продвинулось в своем развитии и подошло к самому порогу цивилизации. Не исключено, что общество «Страны городов» отражает альтернативный вариант пути цивилизованного развития, не предполагающего наличия государства в собственном смысле слова.

В погребальном обряде “Страны городов” можно отметить черты, указывающие на сложные идеологические и религиозные предпосылки взаимоотношений мужчин и женщин. Ранее уже отмечалось, что статус женщины в религиозном аспекте, видимо, был очень высок (Зданович Д.Г). Вряд ли в реальности женщины оказывали большое влияние на управление “синташтинским обществом”. Скорее всего, статус женского начала был высок именно в мифоритуальной сфере.

Во всех погребальных комплексах “Страны городов” присутствуют захоронения женщин в богатом убранстве, со своеобразным инвентарем — часто это предметы неясного назначения, имеющие, возможно, отношение к магии и ритуалу, как, например: наборы “гадальных камушков”, астрагалы, кристаллы хрусталя, иногда — вещи, относящиеся к мужской сфере деятельности — оружие, орудия металлургического производства и прочее.

Представляет интерес особая категория погребений, имеющая большое символическое значение — так называемые погребения “в позе объятий”.  Часто в подобных захоронениях намеренно подчеркивается высокий статус женщины. Так на могильнике Степное VII весь инвентарь, находящийся в погребении, был сосредоточен вокруг женщины в богатом убранстве, державшей в руке топор — боевой или ритуальный. У лежавшего рядом мужчины инвентарь отсутствовал полностью. Возможно, выдающиеся женские захоронения были погребениями жриц, служивших женскому божеству, культ которого занимал не последнее место в “синташтинской религии”.

---

[1] Эгалитари́зм (фр. égalitarisme от égalité «равенство») — концепция, в основе которой лежит идея, предполагающая создание общества с равными социальными и гражданскими правами всех членов этого общества, как идеал — равенство возможностей.

---

Специфически мужской категорией погребений можно считать могилы с остатками боевых колесниц. Такие погребения могли быть и групповыми, но с преобладанием лиц мужского пола. Среди погребального инвентаря могил обычно встречалось оружие и предметы конской упряжи. Есть и другие примеры своеобразных мужских погребений с интересными наборами инвентаря или жертвенных животных, оригинальными способами погребения. Можно предполагать, что в религии “Страны городов” существовали служители культов как мужского, так и женского пола, как это было, например, в крито-микенском мире.

Как отмечалось выше, данные погребального обряда отражают скорее религиозно-идеологические представления, нежели жизненные реалии. О семейно-брачных отношениях в синташтинском обществе можно сказать немного. Судя по планировке жилищ на укрепленных поселениях, они были рассчитаны на представителей одного рода. Внутри жилища делились на небольшие комнаты, рассчитанные на малую семью: 4-5 человек. Можно предположить, что основной ячейкой в рамках рода была парная семья, в некоторых случаях, у представителей “элиты”, возможно, практиковалась полигамия, как это отмечено в некоторых древних обществах. Существует точка зрения, что у населения “Страны городов” существовали брачные связи с соседними племенами (Виноградов Н.Б.). По мнению некоторых исследователей, тот факт, что в керамике синташтинских памятников нередко можно встретить черты, присущие керамической традиции других археологических культур, подтверждает тезис о том, что инокультурные черты могли быть привнесены женщинами, взятыми замуж с соседних территорий (так как в условиях домашнего производства именно женщины чаще всего занимались производством керамики). Однако, как нам кажется, именно в этот период у племен эпохи бронзы Южного Зауралья происходил переход от домашнего к профессиональному производству керамики. Зарождался класс профессиональных гончаров, производивших керамику для всей общины. В этих условиях проявление инокультурных черт в керамических комплексах объясняется скорее контактами целых групп населения, чем наличием брачных связей.

Опираясь на материалы некрополей, можно с уверенностью утверждать, что в синташтинском обществе существовала особая детская субкультура. Различая в мифо-ритуальной сфере два вида сакральности — мужскую и женскую, также можно говорить и о третьем виде сакральности — детской. Детская субкультура в рамках культуры народа проявляется двояко: с одной стороны, это отношение к детям со стороны общества, обряды и обычаи, посредством которых определяется статус ребёнка в коллективе, а с другой — наличие у детей своего взгляда на мир и культуру взрослых, отражённого в особом детском фольклоре, играх и т.п.

Ребёнок у синташтинцев, видимо, считался принадлежностью прежде всего рода, а не семьи, частью “родового древа”. На могильниках встречаются случаи, когда маленьких детей подзахоранивали к ранее умершим женщинам, которые, судя по разнице во времени погребения, не могли являться их матерями. В этом случае ребёнка как бы отдавали под опеку к женщине из его рода, чтобы она заботилась о нем на том свете. В социуме “Страны городов” взаимодействуют мир мужчин и мир женщин. Мир детей является и основой, и медиатором двух этих сфер. Для человека всё начинается с рождения, затем, взрослея, он приобщается к миру мужчин либо к миру женщин. Встреча и соединение миров ведут к рождению новой жизни. Человек снова возвращается к миру детей — уже в качестве родителя.

Как оказалось, они были очень похожи на нас с вами. Российские ученые по методу Герасимова реконструировали двух жителей Синташтинской культуры. Их останки были извлечены из Большекараганского кургана экспедицией под руководством доцента кафедры археологии Челябинского госуниверситета Татьяны Малютиной.
Были реконструированы черепа двух молодых людей — 23-летнего мужчины и 25-летней молодой женщины, которую археологи прозвали «принцессой». Было очевидно, что она принадлежала к знати. Рост женщины был 180 см, в то время как средний рост аркаимцев составлял 170 см.
Оказалось, что аркаимцы очень похожи на современных жителей России. Это европеоиды с ярко выраженным профилем, прямыми носами, высокими лбами и большими широко раскрытыми глазами. Согласно реконструкции российского археолога и культуролога Елены Ефимовны Кузьминой, жители бронзового века носили высокие конусовидные шапки, высокие «иранские» сапоги, нагрудники и ворворки – специальные трубочки, в которые продевали пряди волос на макушке.

Женщины носили расшитые металлическими бусинами платья, длина которых была всего лишь чуть ниже колен, пояс, на котором висело множество украшений и амулетов, и использовали множество украшений для кос. Шапки у женщин были в основном красного, синего и жёлтого цветов и украшены особом узором, который совершенно не напоминал узоры иранских племен. Главным элементом в узоре украшений, которые применялись в керамике, стала свастика. Этот солярный знак был обнаружен и в ритуальных выкладках камней. Археологи считают, что встречающееся на Урале изображение свастики является едва ли не самыми древним. Так же часто, как и свастика, встречается греческий узор меандр.

Основатель новой науки ДНК-генеалогии профессор Анатолий Клёсов считает, что генетические маркеры совершенно точно указывают на арийское происхождение жителей Аркаима. Он считает, что древние арии около 5000 лет тому назад пришли на Русскую равнину, и тут они разделились на две ветви. Одна из них, западная, имевшая в своих генах гаплогруппу R1a-Z645-Z28, стала одним из родоначальников древних славян и одним из предков русского народа. Подобный маркер встречается примерно у половины современных русских людей.

А вторая арийская ветвь, которая была носителем гаплогруппы R1a-Z645-Z93, ушла с Русской равнины на восток и около 4200 лет тому назад появилась на Урале, основав здесь череду городов, среди которых был и Аркаим, а потом неожиданно снялась с места и отправилась в Индию.

Мир на рубеже II-III тыс. н.э. называют постиндустриальным, постсовременным (постмодерновым) и даже «постчеловеческим». Все стороны человеческого бытия — наука, религия, взаимоотношения между этносами и государствами, между обществом и природой — охвачены кризисными явлениями. Всё, что нам предложила греческая цивилизация, лежащая в истоках современной европейской культуры, кажется, исчерпано.
Лучшие умы нашего времени в поисках выходов из тупиков постмодернового мира обращаются к самым древним пластам человеческой культуры. Ещё в неолите и бронзе люди накопили большой и разнообразный опыт общественного развития. И, вероятно, наша цивилизация не самая лучшая из тех возможных, что намечала история. Вероятны были и другие пути.
Аркаим будоражит наше воображение. Он предлагает обратиться к альтернативным путям исторического развития. Он заставляет посмотреть из глубины веков на достижения и промахи человеческого мира начала III-II тыс. н.э. И, возможно, если хватит сил, внести в него необходимые коррективы.  (Г.Б.Зданович).

Источник: Аркаим и “Страна Городов”:  Археологические очерки (материалы к экскурсии). / Специализированный природно-ландшафтный и историко-археологический центр “Аркаим” Челябинский государственный университет Г.Б. Зданович, Д.Г. Зданович, Е.В. Куприянов, А.К. Кириллов — Челябинск, 2003 г.