Из этого важного отрывка следует, что русь новгородская обратилась к руси варяжской из Южной Балтии прийти к ним на княжение. То есть и там, и там была русь, обитали русы! И подобное обращение за помощью в княжении имело естественную природу. Поскольку поморские варяги были такими же русами.

Также и древнерусский князь Рюрик был из народа вагров/варягов. Так, в 1543 г, когда миф о Рюрике из Швеции ещё не был рожден, на немецком языке вышел труд авторитетного немецкого гуманиста С. Мюнстера, «Космография».

В ней он писал о наиболее значительных европейских правителях. Там и прозвучало имя древнерусского князя Рюрика, которого призвали в Новгород из народа вагров, или варягов, главным городом которых был Любек (…aus den Volckern Wagrii oder Waregi genannt, deren Hauptstatt war Lubeck).

Но вот с какой стати русской истории подкинули «викингов», природа которых историками давно уже разобрана, можно только догадываться. Но летописные поморские русы (варяги) вдруг стали приравниваться к викингам. Это чтобы примоститься к «великим» скандинавам?!

Разберёмся с этими викингами.

Само слово “викинг” обозначало пирата. Причём и пират – слово латинского происхождения. Ещё Ю. Петухов подчёркивал, что “викинг” ведёт происхождение от нашей “веси” (деревни) [города и веси] – в иноязычной версии – “вик”. И тогда в переводе означает «деревенщину». Хоть Петухов не был лингвистом, но верно прочувствовал суть имени «викинг». Что касается лингвистики, то слова “викинг” и “пират” оба не скандинавского происхождения. В староанглийском и во фризском языках “викинг” также производится от «вик»(деревня).

Викингов также называли «короли заливов», так как именно в бухтах, по мнению ангилйского историка Ш. Тёрнера, они устраивали засады, чтобы броситься на проходящих мимо путешественников. К слову, в среднеанглийском языке слово “викинг” было не известно. Но было реконструировано историками в форме древнескандинавского vikingr – «флибустьер, морской бродяга, пират, викинг» – «вышедший их залива».

Ох, уж эти реконструкторы! Чего нет, то додумают!

Кроме того, древнеанглийское wicing и древнефризское wizing почти на 300 лет старше, чем самые ранние свидетельства древнескандинавского слова. Вероятно, всё-таки, по информации английских этимологов, они происходят от wic “деревня, лагерь” и от праиндоевропейского корня *weik- “клан”.

Лингвисты между тем отмечают, что связь между норвежскими и древнеанглийскими словами до сих пор вызывает много споров.

Праславянское происхождение этого слова удостоверяет В. Даль:

«ВЕСЬ ж. новг. сельцо, селение, деревня».

В англо-саксонских хрониках те, кто совершал набеги, обычно назывались þa Deniscan «данами», а те, кто обосновался в Англии, идентифицировались по месту их поселения. Так что, в итоге слово «викинг» связывалось с пиратством в водах Атлантики, охватившим с середины первого тысячелетия нашей эры Британские острова.

Такое пиратство последовало сразу вслед за завоеваниями Британских островов англами, саксами, ютами, в составе которых –  кого только не было. А уж славяне там отметились по полной. О чём очень доходчиво поведал английский историк Т.У. Шор, заметив, что и имя Виндзор нынешней королевской обители досталось им от венедов.

Всякая информация о викингах иллюстрируется, как правило, предметами, имеющими эфемерную природу. Сам этот скандинавский «предок», по словам Л. Грот, был создан коллективным трудом шведских, датских и норвежских поэтов-романтиков и общественных деятелей в начале XIX в.

Часть этих западноевропейских атлантических пиратов сделала своей постоянной базой некоторые острова на Балтике, где, как международное сообщество без конкретной родины, они и обитали. Среди этого разношерстного пиратского братства были и скандинавы.

Между прочим, ведущие шведские писатели XVI в. слово «викинг» также не использовали – они его просто не знали – и употребляли латинское – пират.

И до начала XIX в. будничном значении пирата оно и господствовало в учёных кругах Швеции, Дании и Норвегии.

Но миф о славных предках-викингах требовал развития, и в скандинавских странах взялись за развитие образа «общескандинавских» викингов, снабдив их подобающими романтическими атрибутами: шлемом с рогами и полосатыми парусами. Но и те пришлось заимствовать из историй других стран. Поскольку шлемы, обнаруженные археологами на всей территории Скандинавии, рогов не имели.

Зато сгодился шлем с рогами из культуры галлов на европейском континенте. Такой же шлем был и у древних кимвров. И те, и другие характеризовались археологами как ритуальные. Использовать их в походах вряд ли было целесообразно.

Лидия Грот, занимаясь исследованиями этого вопроса в Швеции, заметила также, что викингский парус в красную полоску, украсил этикетку шведской водки «Explorer». Хотя и является художественным вымыслом.

Не найдено также в шведском Средневековье никаких данных об окраске или орнаментации скандинавского паруса. Всё, связанное с ним, оказалось продуктом фантазии.

Так что героические предки скандинавов, викинги – это фейк XIX века. Как много их уже было и ещё будет. Стоит только понаблюдать за современной жизнью Запада.

Версию же о связи имени Русь с финским наименованием шведов «rotzalainen» придумал один из пленённых в Северной войне с Россией шведов, Хенрик Бреннер. Ему, как многим из пленных шведов с ущемлённой национальной гордостью, необходима была определённая сатисфакция. Он принялся за исторических упражнения на тему России.

Вот что пишет Л. Грот:

“Сам он был рождён на территории Финляндии, был финскоязычным, но историю учил по шведским учебникам. А в них было сказано, что предки финнов заселяли Восточную Европу вплоть до Дона задолго до других народов, а предки шведов их покорили и собирали с них дань, а славяне где-то попозже подтянулись. В соответствии с этой логикой Бреннер и стал утверждать, что все названия в Восточной Европе были даны финнами, включая названия рек, народов и др. Так он пытался соединить название реки Русы, «которая впадает в Ильмень», с именем Руси, но потом остановился на названии шведской области Рослаген (Rodeslagen), от которой, по его мысли, финны стали назвать шведов «rotzalainen», или «rossalainen»”.

Ещё и сегодня из уст многих можно услышать эти бредни шведского фантазёра, забросившего в наши пенаты свою зловредную версию, от которой никак не избавить русскую историю.

Кстати, в советское время эта версия была основной в школьных учебниках. Даже сегодня ещё тяжело выбираться из этого зловонного норманистского болота. Достаточно только где-то написать, что «русы» – не шведы и русы – на своей территории были изначально, задолго до финнов и разных всяких шведов, то «возражений» не самого цензурного вида навалят без меры.

Но дело шведа Бреннера вскоре подхватили немцы в лице востоковеда Байера, с которым в течение многих лет вели переписку шведские историки, рассказывавшие ему о шведо-варягах. Эти опусы о великих предках шведов в древнерусской истории легли на благодатную почву.

Тем более, что Байер, изучавший восточные языки, ничего по русской истории не знал и все рассказы шведов принял на веру. Особенно ценным он стал для шведских историков, когда в 1726 г. был приглашён в Петербург в Российскую Академию наук. Где стал проводником шведских норманистских идей.

В 1735 году он опубликовал статью «О варягах», с которой традиционно начинают историю норманизма. Байер по сути переписал в ней то, что за сто лет разработала шведская академическая наука.

Созданная мифологизированная историография шведов на 200 лет затмила мозги исторической науке России, которая наивно полагала и верила, что только с Запада идёт весь свет идей. Кто эту веру не разделял, того, как Ломоносова, пытались смять и заточением, и угрозой каторги.