Сказка о Яросвете Радуньевиче, Искуснике и Смысленнике. Из первых Людей, богатырей Перушей

В ту давнюю пору, перед древними часами, о которых уже при наших Пращурах и вспоминать забыли, жили в своём красном тереме Лучшие и могучие Радун Светозарович и жена его Светёлка Венетьевна. Тогда Люди по земле только ещё начинали расходиться и хорошо помнили о своих родичах: трёх Солнышках-братьях, сестрице их Воде-Огневице, да слуге её Ветре-Будиньевиче. Эта сказка о них, да тех временах древних. Нам в напоминание, детям в назидание, отцам в понимание.

Терем Радуна и Светёлки непростой был. Сегодня такие уж и забыли, как строить, не ведают. Да ничего, скоро уж многое воспомнится…. Так вот, сам он стоял не на земле, не на воздухе, не на воде, не на дереве, а рос прямо из куста огненного-Сморотича. Да таким крепким и нарядным был, что вокруг него звёзды самые яркие от стыда гасли, а самый светлый день – глубокой ночью казался. Достаток в нём всегда был, жита хранилось без меры, а скота столько, что весь Мир накормить можно, но убытка и не заметишь.

Хозяйка-Краса на голове рога золотые носила. Яхонтами, лалами, да бирюзой так изукрашенными, что от их сияния по Небушку всполохи разлетались. Платья свои она сама вышивала. Нитки для них у старшего Солнышка брала, из лучиков его сучила. А узорочье женское, по ткани, ей подружка Вода-Огневица расплескивала. От того-то платья её жаром пыхали. Да таким, что раз взглянув на них, юноши на бегу каменели, а Мужи холодным потом покрывались.

Хозяин-дед статью так велик, что если руки подымал, а ноги выпрямлял по утрам, со спросонья потягиваясь, то по щиколотку в землю у среднего Солнышка проваливался, а ладонями в землю старшего Солнышка упирался. Младшее же, от колен до груди его кувыркалось, ибо молодости всегда свойственно скакать да озорничать. Ну и уж как разойдётся, распляшется, то и вовсе в салочки со старшими братьями заводиться начинало. Оттого кровушка в сосудиках Радуна, могучего великана, кипела, а глаза синевой глубокой всю Вселенную омывали.

Так жили в охоте и довольствии Светёлка с мужем своим в соседстве с братьями Солнышками и сестрой их Водой-Огневицей. С тех пор уж многажды раз по многу воды утекло, хоть для неё-то самой и «едва, только что» не минуло. Не нам нынешним то рассчитывать, да размысливать.

Как-то вернулся домой Светозарович, увидел свою Венетьевну тоскливою, в сумраке сидящую, с косами распущенными. Ни разу не видел её такою. Взволновался, рассердился.

– Что же ты, Краса моя Ненаглядная, меня песнями да шутками не встречаешь, пирогами да киселями не угощаешь? Что ж глазки свои бирюзовые за волосами пуховыми упрятала, губки сочные, да зубки жемчужные за ладошками, за нежными укрываешь? Неужели чем тебя я обидел вдруг, или ненароком подарками не угодил?!

Отвечала ему жена его грустная:

– Что ты! Свет мой тёплый, да ласковый! Подарки все твои, что летний дождичек, а обиды от тебя я не видывала. Только стонет грудь моя, словно в ней изнутри наружу что-то рвётся-просится. Ручки-ноженьки мелкой дрожью разрываются. Живём мы с тобой мирно да счастливо, вот только нет у нас детушек.

Рассмеялся тут Радун Светозарович, услыхав такие речи тихие, возрадовался. Крикнул зычным покриком, позвал Ветра-Будиньевича. Да так громко-раскатисто, что Вода-Огневица реки свои прямотекущие от испуга неожиданного, в узлы кручённые запутала, а Солнышки Ясные лучами перевились.

– Ей, слуга, разумей-помощничек! Ты везде, во многих местах, да делах есть, бываешь. Ты найди-ка мне землицу горючую, из-под самого Камня-Ведунца, что без веса, без тяжести, сам, как хочет, так и поворачивается. Принеси её к крыльцу на заутрене. Да найди ещё семя от дерева Сыть-Трава. А и ту соль собери с Туров игручих молодых, пьяных весенней яростью.

Улетел слуга Огневицын повеленье Светозаровича исполнять. Тот же пошёл к своей Венетьевне ненаглядной на полати, пир постельный пировать, да пламя огнём заливать. Долго ли коротко ли, было ль не было, а выросло у крыльца того, терема молодых родителей, дерево невиданное. Ствол весь из хрусталя кручённого, листья медовой слезой покрыты, на ветвях серебряных цветочки золотинками поразбросаны. От одного вида и наешься и напьёшься, а уж коли запах вдохнёшь, так и вовсе все жилочки истомой заполнятся. Корни его такие огромные, что если б тогда серёдочку их искать начали, то и досель бы от начала их на шажочек не отправились.

Вышла на крылечко Светёлка Венетьевна, на головушке рога пуще прежнего каменьями сверкают. В очах искорки в огоньки сбираются, подала она мужу свёрток аленький, Водою-

Огневицей из надежд да волнений сотканный. Принял его бережно Радун Светозарович и понёс к дереву Сыть-Трава. Поклонился ему низко и сказал слова уважливые.

– Светло-светлое, древо чудное! Поёшь ты песню свою соками, не достать вершину твою жирную. Ты вскорми-вспои сына моего, дитятко, ты насыть жену мою солью-сахаром! Надуши-вдохни в неё крепость матери!

Зашумели ветви да листья звоном перекатистым. Без Ветра-Будиньевича к Светёлке Венетьевне опустились, прикоснулись к младенцу трепетно. И помчались не годы да месяцы, замелькали часы да минуточки. По утру добра-матушка росу медвяную с листочков в ладошку собирала-умывалась. Крыть-водою со ствола натиралась. Оттого молоко её Пал притушивало, в Силу Горнюю-охотчивую превращало. Сын в богатыря вырастал.

Не успела она оглянуться да потешиться с малым дитятком, а развился младенец в добра молодца. На руках, да ногах Узлы-мышцы корнями извивались, кудри мёдом на плечи расплывались. И невиданное ни до, ни после чудо диковинное – борода до колен вьётся Лавой раскалённой. Да и ничем-то волосков её не коснуться, не расчесать, всё так и плавится. Сколько б родители не подрезали её ножницами, какими сами Солнышки стриглись, а становилась она гуще да окладистей.

Как вошёл сынок в рост и разум, пришёл к родителям, молвил речи вежие.

– Вы отец и матушка мне! Как уж красивы и здоровы, и всем Нарядом понаряжены. А зовут Вас Радун Светозарович и Светёлка Венетьевна. Только нет у меня, сына Вашего, судьбы-прозвища. Вы найдите мне в радость Имяще, да такое, чтоб «аж до косточек».

Призадумались Батюшка с Матушкой. Крикнул отец Ветра-помощничка.

– Ты, слуга верный-разумничек! Все места знаешь, все дела ведаешь. Помоги найти сыну нашему Имяще. Да такое, чтоб «аж до косточек».

Улетел, прошумел Ветер-Будиньевич. Всюду был, где и досель не был-то. Всякие дела испытывал, да такие, что и не слыханы. Но вернулся он в терем огненный, преклонив головушку растерянно.

Обратился слуга к отцу с матерью.

– Везде я был, трижды семь раз и ещё столько же, по множеству, не единожды.

Все облётывал, да осматривал. Не нашёл я такого Имяща, чтоб судьбою стало, «аж до косточек».

Больше прежнего те призадумались. Пригласили они сестрицу Солнышек. Обратилась к ней млада-матушка.

– Ты подруга моя, сестра милая! Везде-то ты течёшь, раньше всех просыпаешься. Попросили мы твоего слугу Званного, поискать сыну нашему Имяще. Да чтоб «аж до косточек». Но не смог он найти ни в делах, ни в пристанищах того прозвища. Тебе все сути- дорожки подвластны, помоги найти нам то «ядрышко».

Забурлила-взвилась тут подруженька. Расплескалась капелью огненной, от большой чести оказанной. По всем путям пронеслась, по тропам разбросалась. Только нет нигде! Не нашла Сути-Ядрышка, притекла обратно к дворцу-терему.

– Ну, простите меня, подругу верную! Нет ведь в Сутях того «ядрышка», чтоб давало имя-прозвище, чтобы Имящем было «аж до косточек».

Обратились же тогда к Солнышкам.

Радун-батюшка поклонился им. Да непоясно, головушкой.

– Ой, вы, братцы-Солнца красные. Всюду светите, везде греете. Всё Вам видно ведь, всё-то знаете. Не слыхал я, что Вам не ведамо. Постарайтесь, други мои ближние, послужите сыну моему милостью. Помогите найти ему Имяще, имя Гордое, имя Звонкое, чтоб такое было «аж до косточек».

Поклонились в ответ ему братья-Солнышки. Лучи вскинули, встряхнули, улыбаются.

– Мы, могучий друг наш, Имя ведаем. И дадим твоему сыну Судьбу-прозвище. Будет он вскипать яростью, но не в пустом стоянии – в Устроении. Будет он светить миру радостно, и в том Свете взрастут дела великие. Всюду, где не пройдёт – взбурлит Силушка. Имя-прозвище ему – Жизни ядрышко.

Ни вовек не забыть, ни в вечности. А то Имяще ему – Яросвет! Молодец-богатырь, сын Радуньевич.

Автор – Рогожников Добрыня Русланович

Информация об авторе сказок размещена по ссылке на источник здесь

Ссылки для чтения последующих двух сказок на ресурсах творческого Союза «Доброе утро, Русь!» (переходите по ссылке выделенной синим цветом).

Книга 1. Книжка – раскраска